Хроника одного открытия  

У этой болезни есть ещё одно древнее и зловещее название – белая чума. Она и сегодня продолжает угрожать человечеству. В минувшем октябре ВОЗ опубликовала Глобальный доклад по туберкулёзу за 2022 год. Данные представили более 200 стран и территорий с 99% населения мира. Если в 2020 году им заболели 10,1 миллиона человек, то в 2021-м их стало на полмиллиона больше [газетная статья].

В 2014 году Всемирная ассамблея здравоохранения приняла Стратегию ВОЗ «Покончить с туберкулёзом». Одна из целей – снижение заболеваемости к 2030 году на 80%. Вклад Казахстана в процесс снижения обещает быть немалым. Об этом наша беседа с Амангельды Жангиреевым, доктором медицинских наук, профессором кафедры фтизио-пульмонологиии Казахского государственного института усовершенствования врачей (КазМУНО) и Конрадом Юшкевичем, польско-американским профессором, главным научным сотрудником Казахстанского научного центра противоинфекционных препаратов.

КОХ БЫЛ НЕ ПЛОХ

– Амангельды Абдрахманович, надеюсь, зарубежный коллега не обидится, что начнём с вас. В общественном сознании, на мой взгляд, тема туберкулёза в качестве активной не просматривается. Другое дело – сердечно-сосудистые заболевания, онкология. Но получается, что и этот враг человека не должен выпадать из поля зрения?

– Для начала немного истории. Если посчитать людей, умерших от туберкулёза, то количество превысит число погибших за сто лет во всех войнах на земном шаре. Туберкулёзные больные уходили из жизни, начиная с детского и юного возраста. Вспомним Чехова, сгоревшего от чахотки, ещё одно название туберкулёза, в 44 года. Не дожил до 60 Абай и потерял от этого же недуга двух сыновей. На протяжении тысячелетий люди погибали, даже не понимая от чего. И лишь два века назад немецкий врач, микробиолог и гигиенист Роберт Кох открыл бактерию, впоследствии названную в его честь, и доказал, что именно она и есть таинственный и коварный убийца.

– За что ему и досталось по полной.

– Да, сначала, как часто случается, активно не поверили, даже записали ученого в сумасшедшие, но практика – критерий истины, и через пять лет Кох стал лауреатом Нобелевской премии по физиологии и медицине. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем наука начнёт осмысленно отвоевывать позиции у туберкулёза. Только в 1942 году был изобретен первый противотуберкулезный препарат стрептомицин, позже подтянулись эффективные антибиотики, что позволило более-менее успешно взять ситуацию с туберкулёзом под контроль.

В ВОДЕ НЕ ТОНЕТ, В ОГНЕ НЕ ГОРИТ

– Наша газета не раз рассказывала о противотуберкулезном препарате FS-1, изобретенном доктором химических наук Александром Ильиным, директором Казахстанского АО «Научный центр противоинфекционных препаратов». Но лечат не химики, а доктора. Это лекарство и в самом деле доказало на практике эффективность и уникальность?

–Для примера сошлюсь на четыре поколения антибиотиков, с помощью которых стараются подавить стафилококк, стрептококк и пневмококк, но всякий раз эти «три мушкетера» мутируют в более устойчивые формы. Так и туберкулёзная палочка, которая теперь встречается в виде шара, других «конструкций». Она феноменально живуча, может без вреда для себя находиться до десяти минут в серной кислоте и до двух часов – в азотной. Безусловно, существует целый комплекс препаратов, действующих на неё синергично. Но требуются те, что способны проникать во внутриклеточное пространство бактерии, поражать её изнутри. Я был свидетелем разговора на высшем уровне с участием Хиллари Клинтон, когда известный меценат Джордж Сорос собрал представителей десятка мировых фармкомпаний с предложением десяти миллиардов долларов за разработку лекарственных средств против устойчивых форм туберкулёза, возникающих в результате той самой мутации. И отважившихся взяться за эту работу не нашлось. В Казахстане в 1999 году была объявлена эпидемия по туберкулёзу – на 100 000 населения рост заболеваний среди взрослых и детей превысил 150 человек. По нормам ВОЗ мы вышли в антилидеры по числу больных. Я тогда работал директором Национального центра проблем туберкулёза РК и обратился к американским учёным с просьбой о разработке для нас эффективного лекарства. Выходили мы на Всемирную организацию здравоохранения, а также на мировую научную общественность.

– Иными словами, то, что не удалось американцам, осилил наш Ильин с коллегами?

– Разработкой новых лекарственных средств он занимается 30 лет, и в этом случае добился успеха, по праву оцененного во всем мире. Огромная потребность в применении препарата FS -1 в том, что в комплексе с противотуберкулезными лекарствами он позволяет в два раза сократить сроки абациллирования, или выделения больным заразных бактерий. Если раньше мы держали у себя пациента по полгода и больше, то теперь срок сокращается в два с лишним раза. Улучшается состояние больного, в целом качество его жизни. Да и сумма затрат на него становится гораздо ниже.

ГДЕ-ТО В КАЗАХСТАНЕ…

– Неужели научная и медицинская общественность сразу поверила в высокое качество нового препарата?

– Конечно, пришлось и нам столкнуться со скептицизмом типа «да не может быть, чтобы где-то в Казахстане…» Однако регуляторное и контролирующее участие всех уполномоченных органов нашего министерства здравоохранения, большого числа консультантов и экспертов из Казахстана и других странна всех стадиях до клинических и клинических исследований являются неоспоримым доказательством – новый противотуберкулезный препарат FS-1 состоялся.

– Проводились ли такие же испытания FS-1 в других странах?

– Да, это было непременным условием. Они проводились в ряде крупных научных центров нескольких стран в противотуберкулезных диспансерах, например в Центральном НИИ туберкулёза в Москве. Результаты везде получились убедительными. Препарат уже запатентован в 43 странах мира, есть множество научных публикаций с высокой оценкой его фармокинетики и фармодинамики. Сегодня FS-1 является одним из немногих препаратов в мировой практике, уникальным образом потенцирующим действие современных лекарств, не справляющихся с устойчивыми штаммами микобактерий туберкулёза самостоятельно.

МОЛЕКУЛА С ОПТИМИЗМОМ

– Есть ли у него побочные действия? Мы привыкли, что чем сильнее лекарство, тем их больше в аптечной аннотации.

– Здесь они отсутствуют. Никаких неприятных последствий в виде тошноты, рвоты, диареи, вреда для печени и почек, как при терапии бедаквилином и другими новыми препаратами. Теперь стоит задача расширить производство, учитывая, что количество больных, выделяющих мультирезистентные формы туберкулёзных бактерий, увеличивается. Этот национальный продукт вполне отвечает задаче, поставленной президентом, о том, что Казахстану давно пора развивать свою фарминдустрию. У нас, врачей-фтизиатров, есть и повод для профессионального оптимизма. По достоверным данным за прошлый год туберкулёз переместился среди основных заболеваний в нашей стране с первой позиции на третью. Значит, многое делается правильно в профилактике и лечении этого серьёзного заболевания.

– Пан Конрад, вы были и остаетесь в команде разработчиков «фармацевтического средства № 1». Есть ли, на ваш взгляд, будущее у проекта или его можно считать завершенным?

– Ни в коем случае. Молекула, созданная учёным Александром Ильиным, обладает как антибактериальными, так и антивирусными свойствами. В её основе соединение, обладающее высокой биологической активностью. Способность молекулы проникать в межклеточное пространство обеспечивает доставку её к патогену и блокирует его определенные генетические сайты. Уникальность препарата заключается ещё и в том, что он не только возвращает чувствительность к лекарствам у резистентных патогенных микроорганизмов, но и препятствует возникновению устойчивости к антибиотикам при терапии ими. Я уверен, что в недалеком будущем FS-1 и другие молекулы этого класса химических соединений будут широко использоваться при лечении антибиотиками других заболеваний. Конечно, это мечты, но без них в науке нельзя. Особенно если они привязаны к реальности, как в нашем случае. Я сам принимаю деятельное участие в информировании международного медицинского сообщества об этой уникальной разработке учёных Казахстана. А пока с почтением снимаю шляпу перед нашим коллективом, состоять в котором имею высокую честь. Все было сделано правильно, безукоризненно выдержаны международные стандарты, лабораторные и производственные службы работали без сбоев, испытания проводились по всем классическим нормам, принятым в научном мире. Отсюда и высокая степень доверия к казахстанскому препарату. Ваша страна, в которой я живу и с увлечением тружусь многие годы, снова продемонстрировала серьёзный потенциал и огромные возможности в плане продвижения фундаментальной и прикладной наук.

КСТАТИ

Древние микобактерии возрастом в тысячу лет генетически сильно отличались от современных возбудителей туберкулёза в Европе и Америке. Они показали наибольшее родство с микобактериями, вызывающими заболевания тюленей и морских львов. Эти морские млекопитающие, как полагают учёные, мигрировали от берегов Африки к Америке и принесли на себе микобактерии. В дальнейшем возбудители туберкулёза передались от тюленей коренным американцам. После того как Америка была колонизирована европейцами, древние микобактерии были вытеснены европейским штаммом возбудителя туберкулёза, который оказался более вирулентным.

В XIX веке туберкулёз считался болезнью элит, поэтов и утонченных романтических особ. Больной чахоткой выглядел бледным, субтильным, бессильным, уязвимым, утонченным, изящным, изысканным. Иными словами, был идеалом красоты эпохи Романтизма. Те, кого болезнь обошла стороной, стремились соответствовать модному образу. Платья спышными юбками, корсетами и открытыми запястьями подчеркивали худобу, белила создавали бледность лица, румяна и яркие помады имитировали лихорадку. Красивая болезнь заканчивалась красивой смертью – романтической, трагичной, уносящей лучших людей в расцвете сил. На пиках эпидемии от чахотки умирал каждый седьмой житель Европы и Америки. От этой болезни ушли из жизни Виссарион Белинский, Франц Кафка, Фредерик Шопен, все три сестры Бронте и Джон Китс.

Светлана СИНИЦКАЯ