Картинный лекарь

Врагов у произведений искусства множество. Например, пыль, десятилетиями забивающаяся и затеняющая краски. Её приходится смывать очень осторожно, чтобы не задеть верхний авторский слой. Случается, что краски начинают отслаиваться от полотна так, как отваливается от стен штукатурка. Тогда с помощью специальных технологий и химических составов укрепляется разрушающийся красочный слой. Если в холсте прорыв или попросту дыра, делают специальную вставку из реставрационного холста, с ювелирной точностью высчитывая размеры и форму утраты полотна.

– Произведения масляной живописи, как и любой живой организм, разрушаются под воздействием времени. Так же на сохранность живописи влияет очень много факторов – неправильное хранение, неосторожное обращение, нарушение транспортировки, воздействие света, загрязненного воздуха и многое другое. Поступая в музей, картина приобретает новую жизнь, так как теперь она будет находиться «в оптимальных условиях музейного хранения». За этим сухим определением стоит многое – температурно-влажностный и световой режим, грамотное оформление для экспонирования, контроль за состоянием сохранности памятника и многое другое. Всем этим в нашем музее занимается отдел научной инвентаризации и хранения фондов, – рассказывает Ольга Рубинчик.

Обучаться реставрации масляной живописи методом стажирования Ольга Олеговна начала ещё в начале 90-х годов в Государственном музее изобразительного искусства имени Абылхана Кастее­ва в Алматы, параллельно окончив художественно-графический факультет Бийского государственного педагогического университета имени В. М. Шукшина. Потом были стажировки и повышение квалификации в ГосНИИре (Москва), Государственном Русском музее, Академии художеств имени Ильи Репина в Санкт-Петербурге.

– Хочу добрым словом вспомнить реставратора ГМИ имени А. Кастеева, моего первого учителя Жанну Яковлевну Дужнову, к сожалению, покинувшую нас в 2002 году. Так же благодарю всех моих учителей. Реставрации, как и любой другой профессии, необходимо обучаться всю жизнь. Получив общую базу навыков, необходимо регулярно повышать квалификацию. В последние годы реставрационное дело в Казахстане активно развивается. В Нацио­нальном музее РК, в ГМИ имени А. Кастеева и некоторых иных учреждениях есть специалисты по реставрации масляной живописи, графики, тканям, металлу и другим спецификам. В частности, в Национальном музее Астаны работает реставратор станковой, масляной живописи Куралай Тулегенова. Кстати, бывший сотрудник нашего музея, – рассказывает Ольга Рубинчик.

Бывает, картина в таком состоянии, что, кажется, вот-вот распадется на фрагменты. Благодаря профессиональному восстановлению, продлевая жизнь произведениям, реставраторы берут на себя смелость спорить с вечностью.

– Есть такое понятие – необратимые процессы. Так, к примеру, масляные краски со временем меняют тон или приобретают прозрачность, и исправить это невозможно. Но многие другие процессы естественного разрушения можно консервировать, то есть приостановить. Реставрационная наука не стоит на месте, появляются новые методы, совершенствуются старые технологии, – делится Ольга Олеговна.

Реставрационно-художественная работа – строго регламентированный процесс. Перед каждой реставрацией проводится исследование состояния сохранности и технико-технологических особенностей живописи с использованием различных технических средств: микроскопа, ультрафио­лета, рентгена. По результатам исследований реставратор составляет программу реставрационных мероприятий, которая затем рассматривается Реставрационным советом музея. В музейной консервационно-реставрационной работе используются только утверждённые, государственные методики и рекомендованные материалы. Обязательно проводится документирующая и исследовательская фотофиксация памятника на всех стадиях реставрационного процесса, а также макро- и микрофотосъемка. Порой для одного произведения собирается столько документов, сколько нет у человека. Работа по восстановлению или хотя бы по консервации, то есть сохранению картин, выполненных в технике масляной живописи, кропотлива и длительна. Иногда может растянуться на годы.

Если вы ходите в музеи и любуе­тесь живописью, то наверняка замечали на старинных работах мелкую сеточку, покрывающую живопись. На профессиональном языке реставраторов это называется кракелюр. Когда край кракелюра приподнят, есть риск, что краски начнут осыпаться, и, чтобы этого не случилось, реставратор с помощью шприца или кисти вводит специальный клей, на языке реставраторов он называется адгезив. Затем приглаживает портновским утюжком через фторопластовую плёнку или папиросную бумагу. Обычно Ольга Олеговна использует традиционный реставрационный материал – осетровый клей, он очень дорогой, но проверенный веками.

– К примеру, если со стены начинает осыпаться штукатурка, вы её почистите, заново заштукатурите и покрасите. У вас будет обновлённая стена, а в реставрации такой номер не пройдёт, наоборот, мы должны максимально укрепить и сохранить все частички авторского красочного слоя, – говорит Ольга Олеговна.

Сама работа реставратора сродни хирургии. Хотя профессия и называется художник-реставратор, на самом деле, она полностью исключает так называемое «свободное творчество». Главная заповедь художника-реставратора – невмешательство в авторский замысел, реставратор ни в коем случае не претендует на соавторство с художником.

Хорошо, если пустоты между основой и живописью не привели к осыпанию, тогда достаточно восстановить связь красочного слоя и грунта с холстом. Но бывает так, что фрагмент живописи безвозвратно утрачен. Реставратор его восстанавливает методом «тонирование». Сначала утраченная фактура красочного слоя восстанавливается подведением и выравниванием реставрационного грунта под поверхность живописи. Затем реставратор наносит на грунт тонкий слой реставрационных красок, близких по колориту и тону к авторской живописи. Здесь очень важно не выйти за пределы утраты на авторскую живопись, даже на микрон. Поэтому некоторые работы по восстановлению утрат красочного слоя проводятся через лупу.

Многие скажут: «А что тут сложного – взять да и подклеить с изнанки новую основу». На самом деле тут необходима сложная подготовка. Предварительно лицевая сторона произведения защищается тонким слоем бумаги. Затем, чтобы картину зафиксировать и избежать усадки, к холсту по периметру приклеиваются полоски крепкой бумаги сорта крафт – той самой, в которую когда-то упаковывали бандероли. Затем натягивают на рабочий подрамник. Пос­ле увлажняют крафт, и картина натягивается как «барабан», это позволяет избежать деформации полотна. Лишь затем реставратор приступает к дублированию картины на реставрационный холст. Тут в ход идут и электрические, и чугунные утюги, мраморные плиты, выполняющие роль пресса. Ну а после весомых тяжестей наступает момент микроскопической точности.

Некоторые секреты реставрации Ольга Рубинчик показала наглядно. Совсем недавно она представила две отреставрированные работы Бахтияра Табиева – «Портрет мальчика» и «Портрет мужчины».

– Алматинская мастерская Табиевых подверглась частичному затоплению горячей водой, и некоторые произведения пострадали. Вместе с водой между «Портретом мальчика» и «Портретом мужчины» затек столярный клей, и этюды склеились друг с другом, как сиамские близнецы. Да так, что при разделении их прежними владельцами фрагменты красочного слоя «Портрета мальчика» остались на обороте «Портрета мужчины». В таком виде они поступили в наш музей. Основа обоих этюдов приблизительно наполовину от общей площади пропиталась водой. В результате чего после высыхания картон дал усадку и выраженную, загрубелую, волнообразную деформацию, напоминающую кровельный шифр, – рассказывает Ольга Рубинчик.

Реставратор буквально по крупицам собрала произведения, восстановив не только связь красочного слоя с основой, но и даже отломанный и потерянный угол картона портрета.

– Угол и другие утраты фрагментов основы восстановлены методом подведения вставок из близкого по фактуре и качеству картона. В реставрационных мастерских, как правило, множество коробок с обрезками холста различного времени, кусочками картона, бумаги и прочего – все когда-нибудь да пригодится. Вот и здесь нашлась подходящая обложка от старого календаря. А затем наступил самый интересный момент – перенос прилипших фрагментов красочного слоя «Портрета мальчика» с оборотной стороны «Портрета мужчины». В результате этого процесса прилипшие пласты красочного слоя были отделены и смонтированы на свои участки композиции, – рассказывает реставратор.

Не знающий обо всех злоключениях этих произведений зритель даже и не догадается, как художник-реставратор часами корпела над каждым миллиметром.

Ольга Олеговна увлеченно рассказала о том, чем занимается каждый день уже почти 30 лет. Благодаря ей у будущих поколений есть реальная возможность увидеть произведения живописи прошлых столетий.